Про трусы
А это один из постов, которые я обещала себе не писать, – с разбором чужой истории. На этот раз – «Аноры», которую я, наконец, посмотрела. Вернее, досмотрела – в течение целой недели, кусками по 10-20 минут после отбоя ребенка.
Так вот: «Анора» мне очень понравилась. Это прозвучит смешно, учитывая споры о клюкве и национальных и гендерных стереотипах вокруг нее, но мне понравилась ее точность. Особенно – точность в деталях. И вот про одну из этих деталей я хочу написать.
Речь, как вы понимаете, о трусах.
Скорее всего, эта деталь даже не сценарная (в смысле, не scripted), а заслуга художницы по костюмам Джослин Пирс. Но в ней есть такое глубокое понимание всей истории (то есть как раз-таки сценария), какое и к автору сценария-то не всегда приходит, даже к началу съемок. (Дальше СПОЙЛЕРЫ.)
Первые минут сорок фильма – то есть весь первый акт или первый-второй, смотря какая структурная модель нам ближе, – мы видим Анору на работе: в стрип-клубе, дома у сына русского олигарха, на вечеринках. Во всех этих сценах она, что называется, «во всеоружии» – в кружевных стрингах разной степени откровенности или вовсе без оных.
Потом сын русского олигарха на ней спонтанно женится. Разумеется, они продолжают трахаться как кролики на всех горизонтальных поверхностях, которые могут найти, – но между эпизодами секса у Аноры, помимо бриллиантового кольца и соболиной шубы, вдруг появляются скромные закрытые трусики-шорты.
В этих шортах ее и принимают армянские бандиты в компании Юры Борисова.
Как по мне, эти шорты говорят о внутренней трансформации героини гораздо больше, чем все ее слова и поступки. Шортики – для уюта, а не для зрелища. Это не кружевные стринги, в которых неудобно все, кроме красиво их снять и закинуть на люстру. Анора действительно перестала быть стриптизершей и приняла новый статус – респектабельной жены олигарха.
Именно поэтому, кстати, ее так возмущают слова армянина о том, что сын олигарха женился «на проститутке». Какая она проститутка? Вы ее шорты видели?!
В фильме «Красотка», на который «Анора» много ссылается и даже прямо цитирует, тоже есть этот переход, но он сделан с помощью всего гардероба в целом. Герой Ричарда Гира отправляет ночную бабочку по магазинам, и та переодевается в новое с ног до головы. Да, включая нижнее белье, – но в «Красотке» героиня Джулии Робертс и после смены статуса продолжает щеголять в шелковых кружевных ночнушках, пусть и в дорогих и стильных. То есть это все-таки белье для соблазнения, не для сна, – может, потому, что она все-таки не жена олигарха, а всего лишь девушка на неделю. И до трусов Аноры ей пока далеко.
Но эти трусы не зацепили бы меня так, если бы не финал – по-моему, просто блестящий. В том числе и этой деталью.
После скоропостижного развода с сыном олигарха, в последнюю ночь перед тем, как покинуть его роскошный дворец навсегда, Анора стоит у окна и смотрит на потрясающий вид. К слову сказать, на ней в этот момент закрытые черные «брифы» – еще одни скромняцкие трусы для удобства.
А дальше – сцена в машине, когда Анора «дает» персонажу Юры Борисова якобы за украденное для нее кольцо с бриллиантом (а на самом деле, мне кажется, пытается его изнасиловать – в отместку за то, как мир только что изнасиловал ее). Персонаж Борисова задирает на ней юбку – и мы снова видим ее «рабочие» кружевные стринги.
Именно эти стринги – а не кольцо в кулаке, многозначительные взгляды и неловкий секс в машине – разбили мне сердце. Dust, как говорится, to dust, and ashes to ashes. Круг замкнулся, и Анора снова работает. После ночи во дворце она проснулась, приняла душ – и влезла в свое орудие пролетариата.
Надеть те трусы или эти – сознательное решение героини (и каждого человека). Для меня оно делает и финал, и в целом весь фильм. Так что теперь мне дико интересно, что там с трусами в сценарии.
Вернее, что там в сценарии вместо этих трусов. Неужто же диалоги?