Про психотерапию
Давным-давно, когда я только выпустилась из киношколы и одновременно переживала неофитский восторг по поводу собственной терапии, я мечтала написать сериал про психотерапевтов. (BeTipul/In Treatment тогда уже несколько лет как вышел, но я его не смотрела – ни израильский оригинал, ни его американскую адаптацию.)
Конечно же, мой сериал должен был быть триллером с долгими многозначительными разговорами, в ходе которых терапевт, не покидая рабочего кресла, заставляет клиента совершить двойное убийство, потому что обладает таким пониманием человеческой психологии, что клиент супротив него все равно что плотник супротив столяра.
Всякий раз, как я приходила за консультацией к психотерапевтам, они кривились. Причем даже раньше, чем я успевала сказать про двойное убийство. Уже на словах «сериал про психотерапевтов» они перебивали меня и говорили: только не это. Нас и так везде выставляют манипуляторами и маньяками, не надо стигматизировать психотерапию дальше и отвращать от нее людей.
Я возражала: да нет же, какая стигма, у меня психотерапевты будут нормальными – просто не боящимися нарушать привычные установки…
На этом, как правило, консультации и заканчивались.
Сериал про психотерапевтов я так и не написала (и слава богу), но с тех пор посмотрела и прочитала много историй, студенческих и профессиональных, в которых фигурировали подобные персонажи. И теперь уже фраза «психотерапевт использует провокационный подход и нарушает правила» – красный флаг для меня самой.
Причем не как для сценариста – как сценарист-то я как раз понимаю желание дать своему герою загадочную суперсилу и заставить его нарушать табу, – а как для клиента в терапии. Потому что такие истории не просто не соответствуют никакой действительности, они стигматизируют личную терапию как явление, выставляя психотерапевтов опасными сумасшедшими с ментальной гранатой в руках.
Ведь как выглядит этот самый «провокационный подход» на экране? Клиент приходит на первую сессию к незнакомому человеку, а тот ему вместо здрасьте: я знаю, в чем ваша проблема, поехали прыгнем с парашютом, чтобы преодолеть ваш страх высоты, за которым скрывается ваше инцестуозное влечение к собственной тетушке.
То есть в кино такой терапевт позволяет себе все то, на что сценарист никогда не решился бы в жизни. Он посылает клиента на хуй, бьет ему морду, спит с ним, с его женой, соседкой и аквариумной рыбкой. И на всем этом есть героический флёр бунтарства – как на десятиминутном крупном плане крана, из которого капает вода, в одиннадцатиминутной студенческой короткометражке.
Знаете, что бывает с таким терапевтом в жизни? Клиент разворачивается и уходит, и не возвращается никогда – как и все остальные клиенты. Через пару лет терапевт переучивается на бухгалтера, чтоб не сдохнуть с голоду. А если нет, то подыхает-таки под забором от пьянства и нищеты, – как сценарист, вписавший сцену с капающим краном в дипломную короткометражку, потому что творчество означает нарушение всяких правил.
В этом смысле психотерапия до смешного похожа на драматургию. Тем, кто смотрит на нее снаружи (и немножечко снизу вверх), кажется, что нарушать ее правила – это круто. А понять сперва эти правила, чтобы знать, что именно и зачем ты в данный момент нарушаешь, – не круто.
Потому что снаружи не видно, что эти правила делают. Они просто есть – как придуманные кем-то когда-то бессмысленные ограничения.
Жесткий сеттинг, запрет на прямые советы клиенту со стороны терапевта, конфиденциальность, запрет на работу «за просто так» или по бартеру, четкое разграничение личных (дружеских, родственных и интимных) отношений и отношений «терапевт – клиент» – все это существует не просто так, чтобы было что нарушать, а для клиента. То есть и для того, чтобы терапевт не выгорел и сохранил рассудок, конечно, тоже. Но главное – для клиента. Для того, чтобы смог запуститься процесс его исцеления...
...Путь героя, конфликт, трех- (четырех-, пяти-, шестиактная) структура, потребность и суперсила, антагонист и привычный мир – все это существует не потому, что Роберт Макки так сказал, а для зрителя. Для того, чтобы зритель смог понять историю и испытать от нее эмоции (запустив, таким образом, свой собственный процесс исцеления).
Те, кто ставит себе задачей нарушать эти правила как бессмысленные, не видят по ту сторону своей истории зрителя. Они видят там исключительно самого себя – творца, шатающего устои.
«Классическая трехактная структура должна отправиться на помойку, у нас будет всего один акт». Если задать этим людям вопрос, что такое в принципе акт и в какой момент он заканчивается, – они не знают. И никогда об этом не думали. Они делают что бог на душу положит, считая, что тем самым нарушают правила из учебника, – то есть пишут все те же три акта, но просто плохо, потому что не отдают себе в этом отчета.
Вот и с экранной психотерапией та же история. Потому что герой-терапевт, нарушающий правила, – это не тот, кто спит со своим клиентом на первой сессии, героически наплевав на этический комитет.
А тот, кто понимает, почему спать со своим клиентом никак нельзя.
#психотерапия #драматургия #правила #мозг #структура #InTreatment
If you can dream it, you can do it in Fortnite. A world of new experiences is now at your fingertips on the go, from blasting your way to victory in tactical last-player-standing shooters like Battle Royale and Reload, to headlining a concert in front of screaming fans in Festival, to building a ho…
