Про чтение пауз
Британский драматург и сценарист Гарольд Пинтер имел в арсенале не меньше пяти обозначений для паузы в диалоге: точка, троеточие, длинное тире, «пауза» (“Pause”) и «молчание» (“Silence”).
На странице это выглядело примерно так (персонажи обозначались буквами «А», «В», «С» и т.д. вплоть до финального драфта):
А: Нет…
В: Может быть—
А: Нет.
Пауза.
В: Точно?
Молчание.
Пинтер утверждал, что все это разные паузы – как минимум, по длительности. Но и по смыслу тоже. Там, где уместна пауза «Пауза», никакого «Молчания», а тем более троеточия быть не может.
Я впитала этот подход вместе с диссертацией по сценариям Пинтера, которую защитила еще на филфаке, и в своих текстах использую паузы и молчания примерно так же. Но поскольку я все же не лауреат Нобелевской премии, то в процессе нет-нет да и задаюсь вопросом: зачем лепить эти «паузы» и «молчания» после каждой реплики, если их все равно не читают?
Получив готовый сценарий, заказчик, режиссер и прочие смотрят, прежде всего, на объем. Сколько-сколько страниц?! Сокращайте!
Ремарка «Пауза» – это практически две строки. Десять «Пауз» – почти страница. Но потом я думаю: это же правда разные паузы. Разные действия персонажа, который молчит, но при этом что-то себе думает.
Недавно я нашла этому наглядное подтверждение, пересматривая фильм “Good Will Hunting”.
Сюжет пересказывать не буду. Погуглите, а лучше посмотрите фильм – он прекрасен. В этом посте нас интересует сцена, где главный герой (Уилл) приходит на вторую встречу с психотерапевтом (Шоном), и тот ведет его на прогулку в парк.
Уилл обязан посещать терапевта по решению суда, иначе его посадят в тюрьму за драку. Но он, конечно, считает, что никакая психотерапия ему не нужна, а главное, не поможет. Потому что он все знает и все читал, а психотерапевт – обычный мужик, не обладающий гениальным IQ и способностью прочитать любую толстую книгу за полчаса.
Соответственно, Уилл не хочет ни сотрудничать, ни даже разговаривать с терапевтом. Так что на их второй сессии говорит практически один Шон.
Всю первую половину сцены мы видим крупный план Шона. Уилл остается за кадром – потому что он и не участвует в диалоге. Его присутствие обозначается несколькими закадровыми репликами – и паузами в монологе Шона там, где Уилл предположительно хмыкнул или кивнул.
Но по мере того, как слова Шона задевают его за живое, Уилл начинает появляться в кадре. Буквально: сперва мы видим часть его лица в расфокусе. Потом – больше. Потом – всю голову. Шон по-прежнему говорит с паузами, в которых Уилл все так же молчит. Но теперь эти паузы означают его присутствие и включенность, хотя все, что он делает, – это моргнуть или закусить губу.
Интересно, что все это снято одним кадром, без склеек – и без традиционной диалоговой «восьмерки», когда нам показывают то одного собеседника, то второго. «Восьмерка» появляется только в конце – когда паузы в монологе Шона становятся полноценным «ответами» Уилла, когда его молчание обретает форму и смысл ответной реплики. То есть – когда монолог превращается в диалог.
Глядя на эту сцену, я представляла, как она написана на странице. Конечно, с «паузами» и «молчаниями»: они четко видны на экране, и даже разница между ними вполне наглядна. В конце концов я не выдержала и нашла в интернете сценарий, написанный Мэттом Дэймоном и Беном Аффлеком.
И обалдела.
Монолог Шона там представляет собой… монолог. Буквально: это «кирпич» сплошного текста на полторы (!) страницы.
За такую сценарную реплику на первом курсе любой киношколы студента должны макать головой в унитаз. Меж тем “Good Will Hunting”, помимо прочего, получил «Оскар» за лучший оригинальный сценарий.
Почему? Потому что этот сценарий сняли.
Все эти паузы, молчания, сцена без склеек, переходящая в диалоговую «восьмерку» – режиссерские, операторские и монтажерские интерпретации сценарного «кирпича». Они существуют лишь на экране – потому что увидеть их в «кирпиче» текста способен далеко не каждый. Но можно ли утверждать, что их там и вовсе нет?..
...Если бы их не было в тексте, то и на экране эта сцена, вероятно, была бы решена иначе. Больше того: если вчитаться в текст, эти паузы и молчания можно увидеть и там. Но для этого нужно вчитаться очень внимательно – а не зажмуриться при первом же взгляде на эту страницу и вернуть это дело автору с комментарием «переписывайте».
Отсюда – два следствия.
Первое: режиссеру, оператору, монтажеру, да и продюсеру – всем, кто имеет дело с визуальными выразительными средствами, – нужно уметь читать. По-настоящему: вчитываться в текст, разбирать его, анализировать и интерпретировать то, что написано, а не собственные фантазии на фоне пустой страницы.
И второе: для того, чтобы у режиссера, оператора, монтажера, да и продюсера получилось вчитаться в текст, этот текст должен иметь драматический смысл – и поддаваться режиссерской, операторской и другой визуальной интерпретации.
Проще говоря – он должен содержать все необходимые паузы и молчания. Даже если они не описаны соответствующими ремарками.