Про «голый» текст

До меня доехало несколько авторских экземпляров моего «Гарторикса» – как нынче водится, причудливым способом, с неожиданно подвернувшейся оказией. Но я наконец-то взяла свою книгу в руки (см. фото) – позже, чем многие ее читатели, – открыла и увидела свой текст на настоящей книжной странице.

Это, я вам скажу, особенное ощущение.

«Гарторикс. Перенос» – не первая книга, которая у меня вышла. До нее был нон-фикшн «Рунет: Сотворенные кумиры» про историю русскоязычной блогосферы, а до него – несколько сборников стихотворений. Вроде бы я должна уже привыкнуть – но нет: всякий раз мне кажется, что текст, перенесенный из документа Word на страницу изданной книги, становится совсем другим.

Это известная аберрация восприятия, и многие мои коллеги пользуются ею как лайфхаком. Когда я работала в журнале, у нас был стандартный редакторский прием: получив от внештатника файл с текстом, поменять там шрифт. Это помогало увидеть текст в новом свете, со всеми его огрехами – и с новыми смыслами.

Сам текст при этом никак не менялся. Но визуально он выглядел иначе – и читался он уже по-другому.

Это работает не только с чужими текстами. Например, отличный способ вычитать свой сценарий на предмет опечаток и драматургических косяков – это распечатать его на принтере.

В ноутбуке автор читает каждую свою страницу как родную, незаметно для себя достраивая и подменяя ее той идеальной страницей блестящего сценария, которую он стремился написать, но не факт, что ему удалось. А на бумаге та же страница вдруг лишается этой подсознательной надстройки, и текст на ней становится голым и каким-то чужим. В нем теперь есть только то, что на странице, – ни больше, ни меньше.

Поэтому открывать свежее издание своего романа интересно, но очень страшно. Финальную верстку мы со всеми редакторами прочитали по несколько раз, но все равно – вдруг он там, под обложкой, совсем не такой, как был в моем родном ноутбуке с вываливающимися клавишами «о» и «н»? Вдруг часть истории Гарторикса, которая булькала у меня в голове невнятным сюжетным супом, так там и осталась? Что прочитает в этом романе читатель – и что прочитаю в нем я, теперь, когда я стала точно таким же его читателем, как все остальные?

Эти проклятые вопросы мучают любого автора, который открывает свой изданный текст впервые. Мучаюсь ими и я – вот прямо сейчас, устроившись на диване с собственной книжкой. Но вместе с тем я, конечно же, счастлива. И еще – мне ужасно любопытно: какой он все-таки, этот Гарторикс? Теперь, когда он существует не только у меня в голове.

#гарторикс #роман #премьера #издание #редактура

Я с романом в руках :)

Про издание романа

На фоне всего, что сейчас происходит, – и в Украине, и вокруг – писать об этом даже как-то неловко. Но тем не менее – теперь уже официально: в Редакции Елены Шубиной готовится к изданию первый роман из моей трилогии «Гарторикс»; он называется «Гарторикс. Перенос».

Сейчас мы вместе с литературным редактором работаем над текстом. Бумажная книга должна выйти к сентябрю. Электронная, надеюсь, тоже. И будет еще аудиокнига, которую выпустит издательство «Вимбо».

Все это – учитывая последние новости о подорожании бумаги, банкротстве типографий и тотальном наступлении цензуры в России, – изумляет меня каждый день. Вот уже месяц вокруг происходит мрачный непредсказуемый пиздец – а мой роман, несмотря ни на что, продолжает готовиться к выходу в издательстве моей мечты.

Помимо не проходящего изумления это, конечно, вселяет в меня надежду. Хотя, если вдуматься, надежда никуда и не исчезала, потому что она по умолчанию встроена в саму природу моей работы.

С 24-го февраля я все время думаю о том, что на долю каждого человека неизбежно выпадает какое-то количество испытаний или просто тяжелых решений, которые он в здравом уме никогда бы себе не пожелал. Хочет ли кто-нибудь (в здравом уме, опять-таки, и трезвой памяти) принимать участие в военных действиях? А становиться беженцем? А эвакуировать семью из страны, в которой запрещают слово «война» и на глазах разваливаются целые индустрии?

Но сколько ни надейся на лучшее, время от времени пиздец все-таки происходит. И к нему приходится приспосабливаться – с большим или меньшим ущербом для совести, кошелька и жизни. Не в последнюю очередь так получается из-за того, что человеческая жизнь в среднем довольно длинная – и часто оказывается длиннее любых наших прогнозов и стратегий выживания.

Если бы это было не так, никакого сторителлинга бы и вовсе не было. Как известно, сущностное изменение героя в ходе любой истории необходимо (да и возможно) только благодаря тому, что в начале истории герой держится за «отжившую» стратегию выживания, которая помогала ему когда-то, но в изменившихся условиях перестала работать и превратилась в препятствие, которое надо преодолеть.

Но сторителлинг, как мы знаем, цветет и пахнет – особенно в кризисные периоды вроде нынешнего. И жизнь, несмотря ни на что, продолжается – за пределы наших прогнозов и представлений о ней, в неизвестность и тотальную непредсказуемость.

Сейчас вы, наверное, спросите, где же тут что-нибудь про надежду. Вот же, как говорится, положила.

Создание любой истории, особенно длинной – та же непредсказуемая жизнь в миниатюре. Роман «Гарторикс. Перенос» я писала год и три месяца, а до этого еще пару лет придумывала всю трилогию целиком. За это время я, разумеется, не раз представляла себе, как допишу ее, издам – и что получу в качестве читательской реакции. Какие-то вещи в тексте меня пугали, какие-то – смущали; мне казалось, что вот на это аудитория может обидеться, а вот этого – не понять. А это и вовсе подпадает под закон о защите детей от всяческой информации.

Теперь, как вы понимаете, под закон о защите всех от всяческой информации подпадает совсем другое. А то, что подпадало под него еще полтора месяца назад, никого уже не колышет. Да и аудитория сейчас обижается на совершенно другие вещи – если она в принципе еще сохранила способность на что-нибудь «обижаться».

И вот если вдуматься, то это очень духоподъемно. У романа, да и у полнометражного сценария, длинный цикл производства. Он, как и наша жизнь, длиннее наших прогнозов и представлений об аудитории, конъюнктуре и монетизации. Начиная работу над длинным текстом, мы и представить себе не можем, в каком мире этот текст выйдет, и какие люди будут его читать...

...Поэтому невозможно всерьез предсказывать сборы фильмов. Поэтому обречены на провал любые попытки писать «в конъюнктуру»: та конъюнктура, в которую мы решаем писать сегодня, может кардинально измениться за полгода-год, а наш длиннотекст еще даже не будет закончен. Поэтому же и прямая цензура никогда не работает: она ведь тоже опирается на сегодняшние, сиюминутные представления о том, что можно или нельзя.

На что же тогда опираться? Вы будете смеяться, но – как всегда, на вечные ценности. Да, жизнь переменчива и непредсказуема, но в основе нашей работы есть нечто фундаментальное и незыблемое. А именно – человечность, милосердие и любовь.

Все остальное рано или поздно кончается – война, власть, цензура и даже рост цен на бумагу. Остается только человечность, милосердие и любовь, потому что без них, в отличие от всего вышеперечисленного, никому из нас точно не выжить.

И вот это хорошо бы сегодня помнить – даже тогда, когда мы садимся писать друг другу проклятия в соцсетях. Не говоря уже о романах или сценариях.

#гарторикс #роман #издание #РЕШ #вимбо #человечность