Про ROAR
Этот канал постепенно превращается в вестник того, чем сейчас занимается моя подруга Линор Горалик. Но что ж поделать, если именно она, со свойственным настоящему художнику чувством истории, придумывает и реализует очень важные сегодня проекты.
С 24-го февраля Линор собирала, верстала и выпускала первый номер интернет-журнала ROAR – Russian Oppositional Arts Review. Он вышел 24-го апреля – и, поскольку он целиком посвящен тому, что происходит в Украине и в России, то на следующий же день сайт, где он выложен, подвергся жесткой DDOS-атаке. Сейчас первый номер ROAR доступен по ссылке roar-review.com/ROAR-58ff1e7b138
Номер сделан силами волонтеров и на личные средства Линор. Среди авторов и «контрибьюторов» этого номера много известных поэтов, писателей, журналистов и художников, для которых русский язык – родной, и еще больше – анонимов, которые по соображениям безопасности не могут даже подписаться под собственными текстами.
Это очень сильное чтение, особенно если читать этот номер подряд. Такой срез культуры, которая у нас еще совсем недавно была, – не хочется добавлять «и которую мы потеряли», потому что культура, по моему твердому убеждению, вообще не является объектом потери или находки. Культура – это люди, которые ее создают и потребляют, и ответственность за происходящее, как мне кажется, лежит именно на людях, а не на культуре как таковой.
Именно об этом я и хочу написать в связи с первым номером ROAR – о русской культуре и об ответственности.
Все эти два месяца я слышу со всех сторон про крах и несостоятельность русской (и шире – русскоязычной) культуры. Ее проклинают или оплакивают, потому что она «не смогла предотвратить» зверств, «никого ничему не научила» и «никого не смогла защитить». В ежедневном ужасе того, что происходит в Украине и вокруг, это очень понятное, но и безнадежное желание – чтобы кто-нибудь или что-нибудь, хотя бы вот русская культура, которую мы со школы привыкли считать образцом гуманизма, защитила, укрыла и научила. Но мне кажется очень важным осознавать, что культура – это не какое-то внешнее одеяло, которое спускают на нас с неба. Культура – это мы сами, каждый из нас. И только мы можем кого-нибудь защитить или чему-нибудь научиться – если сознательно примем такое решение.
Когда я была филологом, моим любимым литературоведческим течением была reader response theory (или «рецептивная критика»), придуманная еще в 1960-х. Она утверждала, что литературный текст не существует сам по себе; он актуализируется в процессе чтения, когда каждый конкретный читатель по-своему интерпретирует и достраивает то, что читает, с учетом своего опыта и читательских ожиданий. То есть текст – даже известный и давно ставший классикой – это, в общем, и есть каждый его читатель.
В этом смысле странно ожидать, что сами по себе артефакты гуманистической культуры – тексты, видео, «тени на стене», по меткому выражению персонажей «Игры престолов», – кого-нибудь от чего-нибудь защитят. Это не талисманы и не языческие обереги, призванные умилостивить каких-то неизвестных богов. Это произведения, которые каждый из нас читает – или не читает. Принимает близко к сердцу – или отказывается брать в голову со словами «это все слишком тяжело, а я и так на работе устаю».
Античная культура не защитила Древний Рим. Христианская – не уберегла Византию. Русская культура не спасла ни Россию, ни Украину, потому что защищать, беречь и спасать жизни – это вообще не функция культуры. Это задача людей, принимающих решения и отвечающих за свои действия, а не прикрывающихся текстами, написанными за много поколений до их рождения...
...Именно поэтому говорить «русская культура не научила нас гуманизму» так же странно, как и горевать о том, что «школьная математика не научила нас зарабатывать деньги». Научиться вообще-то должны были мы сами. А культура в виде текстов, кино, театра и т.п. – просто возможность это сделать. Как школьные уроки по математике, которые можно было честно пройти, а можно было проспать, прогулять и получить свой законный трояк в четверти и в году, потому что на хера это надо, считает же все равно калькулятор. Напрягаться никто не любит.
Я видела много людей, не желающих напрягаться, чтобы учиться и понимать. В том числе и, например, на филфаке МГУ. И хотя в дипломах у нас у всех написано одинаковое, сейчас мы очень по-разному видим мир – и то, что в нем происходит. Да и «русскую гуманистическую культуру» тоже понимаем по-разному – в зависимости от того, кто из нас какие книги реально прочел, а какие – услышал в пересказе по телевизору или нагуглил в мемасиках.