Про карантин

С начала карантина сценаристы только и говорят, что для них ничего не изменилось. Более того, условия работы теперь близки к идеальным: никаких встреч, походов в рестораны и танцев с друзьями до утра. Сиди дома и пиши себе сценарии, ни на что не отвлекаясь.

Во времена всеобщей самоизоляции это звучит особенно гордо. Но мало кто из сценаристов решается говорить еще и о стыдном. А именно – о том, что, несмотря на все идеальные условия работать стало гораздо труднее.

Признаваться в этом стыдно как раз потому, что ничего же не изменилось. Работаешь, как и раньше; проекты вроде есть (в принципе, те же, что и раньше). За окном птички поют. Лето вон через неделю, опять же. А при этом работа – любимая, как и раньше, - идет с таким скрипом, что сам себя не слышишь. И даже этот пост я сейчас пишу через силу.

Почему? Во-первых, потому что карантин – это неопределенность. А неопределенность – это очень трудно.

Сценарист и раньше-то работал в условиях постоянной неопределенности. Гений я или говно? Выйдет мой сериал на экраны или ляжет на полку в недрах обанкротившегося телеканала? Заплатит мне заказчик или не заплатит? (И если заплатит, то полную сумму по договору или «сколько есть»?)

А сейчас на всю эту рутинную рабочую неопределенность легла неопределенность глобальная. И вместо того, чтобы париться, хорошая история получается или так себе, сценарист весь изводится, думая о глобальных вопросах бытия. Например, выживет ли маникюрный салон возле дома. Или – возобновится ли авиасообщение между Боливией и Австралией (и если да, то в этом году или уже в следующем).

Словом, мир сейчас предоставляет сценаристу безграничные возможности для прокрастинации – как онлайн, так и оффлайн.

Хочешь – иди читай reddit про создание вакцины в разных странах. Ну и что, что у тебя мультсериал о марсианских супергероях, которые никогда ничем не болеют; клинические испытания вакцины в Чехии для человечества гораздо важнее, чем любой мультсериал.

Хочешь – читай отчеты про состояние мировой авиапромышленности. Хочешь – записывайся на онлайн-курсы, которые пригодятся «когда-нибудь потом». Хочешь – покупай приложения для занятия йогой.

А хочешь – просто вставай на весы и откладывай половину булочки, которую запас на после второго завтрака. А потом еще вставай на табуретку и засовывай эту половину булочки повыше на кухонный шкаф. Вон туда, к конфетам. Пусть лучше мыши бегают по вечерам на весы, а потом покупают себе приложения для йоги. Мышей все равно никто не видит.

Сценариста, правда, тоже никто не видит. Раньше его тоже не особо кто видел, но сейчас не видит вообще никто. Даже уборщица, которая тоже сидит на карантине. Даже кошка, которая ходит по квартире прижмурившись и как бы намекая, что глаза б ее никакого сценариста тут не видели.

Раньше можно было иногда одеться и выйти к людям, притворившись если не шоураннером, то хотя бы креативным продюсером. А теперь куда выйдешь – в Zoom? Там уже привыкли видеть в лучшем случае ворот твоей пижамы. Ты и сам привык видеть ворот своей пижамы – насколько, что, когда тебе приходится описывать наряды героинь в сцене гламурной вечеринки, ты идешь на сайты онлайн-магазинов и мучительно вспоминаешь, какая одежда что означала три месяца назад.

А при этом ведь совершенно непонятно, что будет с этой сценой, которую ты сейчас так мучительно придумываешь, через каких-то два месяца. Не отправится ли она в корзину вместе со всем проектом, над которым ты работаешь и за который тебе должны денег, потому что мир необратимо изменится. И не очистится ли природа настолько, что вместе с индустриальным смогом и коктейльными трубочками исчезнут и последние платежеспособные заказчики, - а значит, и платежеспособные сценаристы.

Вообще-то последнее соображение всегда есть в фоне сценарной работы. Но сейчас оно вышло на первый план – и оказалось довольно пугающим. Да, карантин ничего не изменил для сценаристов, не создал новых проблем, - но обострил старые. И внезапно выяснилось, что старые наши проблемы таковы, что непонятно, как мы вообще-то справляемся, почему мы еще не под забором и не в психушке...

...В докарантинной реальности сценарист тоже писал, преодолевая сопротивление двух сред: той, которую он создавал у себя в произведении, – и реальной, той, в которой он жил. Просто раньше сопротивление вымышленной среды было сильнее, чем сопротивление реальной. А теперь реальная среда сгустилась до состояния желе, так что каждое рутинное действие в ней дается с двойным усилием.

Но есть, как говорится, и хорошие новости.

Если сценарист, обложенный всем этим карантинным желе, все еще находит в себе силы шевелиться и чего-то писать, несмотря на Zoom, испытания вакцины, авиасообщение и половину булочки на кухонном шкафу, - значит, то, что привело его в профессию, все-таки сильнее.

Это и есть настоящая любовь к своему делу. Потому что, будем честны, протолкнуть довольно упитанного и инертного человека сквозь густое желе куда-то в неопределенное будущее способна только любовь.

#карантин #распорядок #быт #любовь

Про роскошь человеческого общения

Если спросить сценариста, чем он занимается целыми днями у себя в кабинете/на кухне/на чердаке/в чулане/в укромном углу детской, то он, конечно, ответит, что сидит и пишет. Ну, или думает, а потом пишет. Или, на худой конец, просто думает.

Но если повесить над рабочим местом сценариста веб-камеру – как внутри домика с капибарой в зоопарке, - быстро выяснится, что это не так. На самом деле сценарист целыми днями только и делает, что общается.

На днях я два часа говорила в скайпе с консультантом по одному проекту, потом два часа – с заказчиком по другому. Дальше у меня был созвон-брифинг по игре, в разработке которой я участвую, а вечером – созвон с режиссером, с которым мы делаем третий проект.

Если посчитать, сколько времени я провела в процессе интенсивного общения, получится часов семь – то есть полный рабочий день минус перерыв на обед. В этот перерыв я, кстати, отвечала на сообщения от других контрагентов: «когда ждать заявку?» и «сможете ли мы созвониться завтра?».

Не этого я ждала, уходя на вольные сценарные хлеба из редакции федерального еженедельника. Я готовилась к тому, что буду безвылазно сидеть дома и писать, не поднимая головы от ноутбука. Что перестану одеваться и подходить к зеркалу. Что забуду лица людей и звук собственного голоса.

Отчасти так и получилось. В первое время я безвылазно сидела дома и писала, почти не одеваясь и забывая причесываться. Но потом я написала первые несколько сценариев – и меня стали звать на встречи.

Тут-то и выяснилось, что профессиональный сценарист – это человек, который: уезжает из дома после завтрака, а приезжает – в лучшем случае после ужина; каждые два часа отвечает на звонки с незнакомых номеров («ваш телефон дал мне X, хотим предложить вам проект Z…»); в отчаянии ждет выходных, надеясь все-таки хоть сколько-нибудь поработать.

Очень скоро каждый новый звонок или встреча стали вызывать у меня приступ раздражения. Заказчики, редакторы, агенты – все эти люди как будто сговорились не давать мне приближаться к ноутбуку. Парадоксальным образом, все они при этом ждали от меня хороших текстов.

От этого парадокса я лезла на стенку – до тех пор, пока не поняла, что в танце разнузданного общения все-таки участвуют двое. И если мне звонят или пишут, ответить – мой личный выбор. Можно не отвечать. Можно отвечать не сразу. Можно не отвечать до тех пор, пока не допишешь второй акт.

То же самое – со встречами. Я уже писала здесь про «кофе и сигареты» - встречи, которые заменяют некоторым заказчикам любые рабочие процессы (пост от 6-го февраля 2019 года, отмотайте туда сами). Если на все такие встречи соглашаться и приходить, у вас не останется времени и возможности кота своего покормить, не говоря уже о том, чтобы поработать.

В итоге я стала жестко нормировать часы общения в течение своего рабочего дня. До обеда – никаких звонков и встреч. Тем более – никаких звонков из серии «давайте созвонимся, познакомимся, и я вам расскажу о проекте». Если человек не в состоянии изложить краткое содержание предлагаемого проекта в виде полстраницы связного текста, велик шанс, что и в устной форме он этого сделать не сможет. Но только устная форма займет два часа моего рабочего времени, а полстраницы текста я могу прочитать за пять минут.

В общем, сценаристу приходится самому защищать свое рабочее время, когда он, как и полагается, сидит и пишет. Или думает, а потом пишет. Или, на худой конец, просто думает.

Но есть нюанс. Дело в том, что разговоры – это тоже работа. Без них, в конечном счете, ничего не получится – ни написать сценарий, ни продать его, ни запустить в производство. Львиная доля того, чем профессионально занимается сценарист, – это переговоры. И от того, насколько хорошо он их ведет, часто зависит результат его работы.

Что нужно для того, чтобы вести переговоры хорошо? Во-первых, все-таки режим (не надо вести их круглосуточно, это никому не под силу). Во-вторых – сильная позиция (то есть – написанный хороший сценарий, хотя бы один). В-третьих – умение слушать и слышать собеседника...

...А в-четвертых – четкое понимание того, что вот сейчас мы не просираем бездарно те два часа, в которые могли бы сидеть, думать и писать, а работаем. Вдумчиво, интенсивно и организованно. И, что самое главное, - с обеих сторон переговорного стола или экрана в Zoom.

#коммуникация #карантин #распорядок #самоорганизация

Про работу из дома

С началом повсеместного карантина мои друзья и знакомые, которые ходили в офис, в ужасе спрашивают друг у друга советов – как работать полный день из дома, в опасной близости от кровати и холодильника.

Я работаю из дома с тех пор, как стала сценаристом, – больше семи лет. Первые года полтора дались мне непросто. Оказавшись предоставлена самой себе, я ложилась в три часа ночи и вставала в полдень – с ощущением, что мой рабочий день безнадежно ушел вперед. Так оно и было: почта уже ломилась от срочных правок, уточнений к срочным правкам и предложений встретиться и обсудить срочные правки, а я еще даже зубы не почистила.

Кроме того, я вдруг перестала видеть людей – вообще. Пока я ездила в офис, даже не успевая встречаться с друзьями (из-за работы), я никогда не была по-настоящему одна: вокруг были коллеги, а по дороге туда и обратно – участники дорожного движения, на которых всегда можно было наорать. Тут вдруг я обнаружила, что вижу людей, только когда подхожу к окну, выходящему на соседский угловой балкон. И люди эти чаще всего в семейных трусах и халатах.

Довольно быстро я озверела вконец и начала вечерами проситься к людям. С друзьями мы, удивительным образом, стали встречаться чаще, потому что теперь я это инцииировала (и благодаря этому в какой-то момент познакомилась с будущим мужем).

Постепенно все наладилось. Я выработала свод правил, которых придерживаюсь до сих пор и которые сильно облегчают мне жизнь. Вот самые важные из них.

1. Воспринимать свой рабочий день как рабочий и четко знать его временные рамки.

Мой рабочий день длится с 10-30 до 18-30 с часовым перерывом на обед и несколькими передышками. Попасть в этот график мне удалось далеко не сразу; тут главное – донести до всех подшефных родственников и животных, что в это время я не «все равно сижу дома», а работаю, и потому недоступна. Как если бы я в этот момент была в офисе. На суперважной встрече. В бункере на дне мирового океана. (Некоторые сценаристы даже отключают днем телефон, но я нет. Я просто говорю: «Что случилось?!» – таким голосом, что человек больше никогда не звонит мне в середине рабочего дня. Максимум пишет.)

Но самое главное – донести то же самое до себя. Это мое рабочее время; в это время я не подбираю себе более удобное кресло в интернет-магазине, не придумываю меню обеда, не помогаю бабушке выбрать семена редиски на лето. Я работаю.

2. Разбить все, что надо сделать за день, на задачи, а сам день – на отрезки по два часа.

С утра я делаю задачи посложнее, которые требуют времени и концентрации. Во второй половине дня – задачи полегче и покороче. Общее правило такое: два часа поработала – 15 минут перерыв. Во время перерыва хорошо встать и сделать что-нибудь быстрое бытовое – перегрузить стиралку, помыть посуду, поставить блюдо в духовку. В общем, нечто требующее хоть какой-то физической активности, но не головы.

3. Обед – это святое.

Я стараюсь никогда не назначать звонки или встречи так, чтобы они залезали на время обеда. И нет, двигать время обеда тоже нельзя: если это сделать, весь остальной рабочий день тоже поедет, и от компьютера я встану ближе к ночи – злая, задолбанная и еще и не успевшая поужинать.

4. Все рабочие встречи (а в нынешних реалиях – звонки) только после обеда.

Если я выйду из дома (или просто интенсивно пообщаюсь) в первой половине дня, я буду чувствовать себя уставшей, а главное – уже поработавшей. И не смогу сосредоточиться. Поэтому сначала работа, потом – встречи, звонки, общение. Дальше – ужин и отдых: друзья, кино, магазины. А в нынешних реалиях – выпивание по скайпу, стриминг, пребывание на балконе, шкафной тетрис из гречки и туалетной бумаги.

5. Ложиться спать не позже 23-00.

Это нужно, чтобы получить свои восемь часов сна и встать рано утром – бодрой и готовой к работе. Ведь если я просыпаюсь в семь утра, то к полудню уже успеваю написать одну заявку и начать другую. А заказчик, который должен прислать мне срочные правки к первой заявке, еще даже зубы не почистил.

#лайфхаки #распорядок #карантин #фрилансер