Про грабли для начинающих

Писать про неопытных и неадекватных заказчиков легко и приятно, но нельзя же только про них. Больше года назад (вот тут: t.me/screenspiration/79) я обещала написать про неопытных и неадекватных сценаристов. Пора выполнять обещание.

Можно, конечно, сжульничать и написать о студентах – благо теперь у меня есть вполне международная выборка. Но, будем честны, когда я сама была начинающим и не вполне адекватным сценаристом, я бегала по тем же граблям, что и они.

Грабли эти можно разделить на три группы: коммуникативные, организационные и творческие.

Коммуникативные грабли – это неумение и, главное, нежелание нормально общаться с заказчиками и редакторами. В ряде случаев к этому присоединяется воинственное неверие в то, что эти заказчики и редактора – такие же люди, как и сценаристы.

Начинающие авторы плохо представляют себе, что за существо находится по ту сторону корпоративного файерволла. Поэтому, например, они называют отправляемые туда файлы со своими такстами как угодно. Буквально: однажды я получила от студента документ Word с названием «073019прЩинНМРИ» (ну вот, я все-таки написала про студентов). Помимо этого, начинающие сценаристы присылают свои тексты в теле письма, или вложенным файлом без темы и минимального сопроводительного текста, или указав в графе «Отправитель» какое-нибудь «Л В» для пущей загадочности.

Все это гарантированно отправляет присланный сценарий в спам, и доставать его оттуда совсем не хочется. Но, если вдруг в приступе жестокой прокрастинации заказчик решает проверить папку со спамом и вылавливает оттуда подающее надежды письмо, на этом его проблемы только начинаются.

На первом занятии в Московской школе кино Александр Молчанов спросил нас: «Что нужно написать первым делом, открыв новый документ Word?» Мы – будущие начинающие и неадекватные сценаристы – заволновались: название проекта, жанр, хронометраж, список персонажей, дрим-каст (!), бюджет (!!!), и т.д. «Ваше имя, фамилию и контакты», – вздохнул Молчанов и с тоской посмотрел за окно, потому что до выпуска оставалось еще целых два года.

С тех пор я несу это сакральное знание в массы – и поражаюсь, скольким начинающим авторам в разных медиа оно все еще недоступно. Во всяком случае, я продолжаю регулярно получать неподписанные сценарии, и только свежие воспоминания о моей собственной неопытности и неадекватности заставляют меня рыться в почте, чтобы напасть на след авторов-анонимов.

Организационные сценарные грабли так разнообразны, что я даже не знаю, с чего начать. Лучше приведу вам пример из жизни.

Однажды, еще не будучи профессиональным сценаристом, но уже написав неплохой пилот сериала, я с соавтором получила от одного крупного продюсера договор авторского заказа. Ни я, ни соавтор понятия не имели, как выглядят такие договора и что в них важно. Но мы оба знали, что продюсеры – кровожадные акулы, а отчисления с продаж – это святое. И еще мы очень хотели оставить за собой права на производство сопутствующих товаров (игрушек и т.п.) по нашей истории, действие которой происходило в 1968 году в СССР.

Мы наняли юриста, который посмотрел присланную нам рыбу договора и спросил, чего мы хотим. Всего, ответили мы. Юрист покивал и вписал в договор все: роялти, права на экранизацию, новеллизацию, геймификацию, производство игрушек и отчисления за использование названия нашего сериала на пакетах с молоком…

Как вы понимаете, договор с нами не подписали. Через несколько лет после этого, уже отучившись в МШК, я встретила бывшего однокурсника. Он пожаловался, что заказчик ведет себя как-то странно. «Понимаешь, – сказал он мне, – они прислали договор, я его прочитал и внес туда 157 правок. Я-то думал, что это предложение к обсуждению, а они просто перестали отвечать мне на письма…»

Но самые мощные грабли, конечно же, творческие. Многие поколения начинающих сценаристов топчутся по ним годами, а граблям хоть бы хны...

...Во-первых, это сакраментальный вопрос «Как сделать так, чтобы мой сценарий (идею/заявку/синопсис/сюжетный ход) не украли?». После этого вопроса любые разговоры по существу обычно прекращаются, потому что становится понятно, что никакого сценария (идеи, заявки, синопсиса или даже сюжетного хода) еще нет. Есть только страх плагиата и желание заработать.

Идея не является объектом авторского права – в том числе и потому, что абсолютное большинство идей, особенно приходящих в голову начинающим сценаристам, попросту невозможно воплотить. Но даже если возможно – авторские права распространяются только на само это воплощение: сценарий, синопсис, заявку или хотя бы подробно описанный сюжетный ход. Поэтому для того, чтобы юридически защитить свою гениальную идею, первым делом по ней придется что-нибудь написать: сценарий, синопсис, заявку… Ну, вы поняли.

Во-вторых, это не менее сакраментальный вопрос, который звучит на каждом втором мастер-классе с обсуждением историй участников: «А что, если оппонент моего героя – это он сам?»

Обычно этот вопрос произносится с таким апломбом, словно его автор только что доказал теорему Ферма. То есть совершил невероятное драматургическое открытие, от которого Аристотель у себя в гробу весь извертелся. Если это происходит на мастер-классе у меня, я отправляю вопрошающего смотреть прекрасный фильм «Адаптация» с Николасом Кейджем, в котором брат-близнец (!) главного героя пишет сценарий, где детектив в ходе конно-автомобильной погони (!) за маньяком-убийцей внезапно понимает, что маньяк-убийца – это он сам (!). И аккуратно напоминаю, что «Адаптация», конечно, не комедия, а вовсе даже производственная драма, но конкретно эта сюжетная линия с близнецом-сценаристом – очень, очень злая сатира.

В-третьих, это великая иллюзия, в которую свято верит каждый, кто идет на сценарные курсы (особенно «экспресс» и бесплатные). Она такая: сейчас я быстро (!) напишу один (!) сценарий, он сразу же (!) выстрелит, по нему (!) снимут (!) великое (!) кино, и я стану богатым (!!!) и знаменитым ($#%?!).

С этой иллюзией ничего нельзя сделать – только дать человеку написать один сценарий, потом второй, потом пятый, потом десятый, – и на своем опыте убедиться в том, что это такая же работа, как и любая другая. И она точно так же требует знаний, терпения и самодисциплины, а вовсе не одного-единственного творческого озарения.

Вы же не думаете, устраиваясь на работу бухгалтером, что вот сейчас вы напишете один гениальный годовой отчет, и у налоговой больше никогда в жизни не возникнет вопросов к вашему работодателю?

#начинающий #молчанов #творчество #самоорганизация

Про внутреннего критика

Этот канал я веду уже без двух месяцев два года, так что пришло время рассказать о работе сценариста всю правду. Большую часть своего рабочего и личного времени сценарист тратит вовсе не на придумывание историй и написание сценариев, а на попытки избавиться от своего внутреннего критика.

Внутренние критики у всех сценаристов разные. Мой, к примеру, говорит мне, что я не справлюсь, как только я берусь за каждый новый проект.

Написать и защитить диссертацию? Невозможно. Придумать и написать сериал для Первого канала? Нереально. Сделать нарративный тритмент для полноценной видео-игры? Забудь об этом, если ты всего лишь киносценарист. Впрочем, о том, чтобы стать киносценаристом, тоже забудь – особенно если ты всего лишь журналист, и писать статьи – это в принципе все, что ты умеешь делать за деньги.

Если я каким-то невероятным внутренним усилием все-таки смогла начать проект (или просто сама себя поставила в безвыходное положение, подписав кабальный контракт с заказчиком), мой внутренний критик активизируется на каждой новой стадии этого проекта. Например, сейчас, приступая к каждой следующей главе романа, я испытываю физический страх – такой же, как в школе, когда выходишь к доске, не зная ответа. Мои герои гораздо умнее меня; что я могу за них написать? Что они друг другу скажут? Что вообще должно произойти (и как), чтобы потом случилось вот это?!

Естественно, эти вопросы очень мешают писать. Но все, что с ними можно сделать, – это попытаться отвлечь своего внутреннего критика, как истерящего двухлетку, обмануть его бдительность, укачать, утомить – и, пока он спит себе в уютном подсознании, быстро-быстро что-нибудь написать.

Я знаю сценаристов, которые могут писать только поздно вечером, после целого дня, полного встреч, разговоров и бытовых дел, – то есть в состоянии крайней умственной и эмоциональной усталости. Знаю (и иногда даже учу) сценаристов, которые сознательно загоняют себя в клинч, набирая срочных проектов, пока не начинают сходить с ума, – потому что тогда сил у них остается ровно на то, чтобы писать и ни о чем при этом не думать.

Если вы считаете, что внутренний критик критикует только тех, кто пишет не очень, то вы ошибаетесь. Самые звериные оскалы как раз у внутренних критиков, которые достаются гениям.

Все, что мы знаем о растоптанных писательских судьбах, об алкоголизме и наркомании, о спонтанных поездках на африканскую войну или решении поучаствовать ни с того ни с сего в революции, – все это свидетельства отчаянной борьбы с внутренними критиками, которую писатели всегда безнадежно проигрывали. Алкоголь, наркотики, беспорядочные половые связи, сифилис, нищета, каторга – все ради того, чтобы хоть ненадолго заткнуть своего внутреннего критика и уже хоть что-нибудь, наконец, написать.

Казалось бы, современная наука уже должна была придумать способ отключить внутреннего критика раз и навсегда – хотя бы из милосердия. Но штука в том, что именно внутренний критик, в конечном счете, и делает человека писателем, а написанное – художественным произведением.

Внутренний критик – это ваш личный редактор, который знает, что из текста надо убрать, а что добавить, чтобы он стал гораздо лучше. В конечном счете, именно он и создает то произведение искусства, на котором (если повезет) будет стоять фамилия писателя. Но для того, чтобы это сделать, внутреннему критику нужен написанный текст.

В отсутствие текста внутренний критик томится от безделья и вхолостую плюется ядом, отравляя писательскую душу, личную жизнь и рабочие отношения. Он как желудочный сок, который от недостатка пищи начинает разъедать слизистую желудка, потому что ну а куда ему деваться, если он уже так или иначе выделился?

Поэтому, писатель, твоя задача – любыми средствами, как угодно, но написать текст. Любой. А дальше уже отдаться на волю своему внутреннему критику – и просто смотреть, что у него получается. Уж он-то свою работу знает – в отличие, понятное дело, от тебя.

#самоорганизация #мозг #роман #творчество

Про роскошь человеческого общения

Если спросить сценариста, чем он занимается целыми днями у себя в кабинете/на кухне/на чердаке/в чулане/в укромном углу детской, то он, конечно, ответит, что сидит и пишет. Ну, или думает, а потом пишет. Или, на худой конец, просто думает.

Но если повесить над рабочим местом сценариста веб-камеру – как внутри домика с капибарой в зоопарке, - быстро выяснится, что это не так. На самом деле сценарист целыми днями только и делает, что общается.

На днях я два часа говорила в скайпе с консультантом по одному проекту, потом два часа – с заказчиком по другому. Дальше у меня был созвон-брифинг по игре, в разработке которой я участвую, а вечером – созвон с режиссером, с которым мы делаем третий проект.

Если посчитать, сколько времени я провела в процессе интенсивного общения, получится часов семь – то есть полный рабочий день минус перерыв на обед. В этот перерыв я, кстати, отвечала на сообщения от других контрагентов: «когда ждать заявку?» и «сможете ли мы созвониться завтра?».

Не этого я ждала, уходя на вольные сценарные хлеба из редакции федерального еженедельника. Я готовилась к тому, что буду безвылазно сидеть дома и писать, не поднимая головы от ноутбука. Что перестану одеваться и подходить к зеркалу. Что забуду лица людей и звук собственного голоса.

Отчасти так и получилось. В первое время я безвылазно сидела дома и писала, почти не одеваясь и забывая причесываться. Но потом я написала первые несколько сценариев – и меня стали звать на встречи.

Тут-то и выяснилось, что профессиональный сценарист – это человек, который: уезжает из дома после завтрака, а приезжает – в лучшем случае после ужина; каждые два часа отвечает на звонки с незнакомых номеров («ваш телефон дал мне X, хотим предложить вам проект Z…»); в отчаянии ждет выходных, надеясь все-таки хоть сколько-нибудь поработать.

Очень скоро каждый новый звонок или встреча стали вызывать у меня приступ раздражения. Заказчики, редакторы, агенты – все эти люди как будто сговорились не давать мне приближаться к ноутбуку. Парадоксальным образом, все они при этом ждали от меня хороших текстов.

От этого парадокса я лезла на стенку – до тех пор, пока не поняла, что в танце разнузданного общения все-таки участвуют двое. И если мне звонят или пишут, ответить – мой личный выбор. Можно не отвечать. Можно отвечать не сразу. Можно не отвечать до тех пор, пока не допишешь второй акт.

То же самое – со встречами. Я уже писала здесь про «кофе и сигареты» - встречи, которые заменяют некоторым заказчикам любые рабочие процессы (пост от 6-го февраля 2019 года, отмотайте туда сами). Если на все такие встречи соглашаться и приходить, у вас не останется времени и возможности кота своего покормить, не говоря уже о том, чтобы поработать.

В итоге я стала жестко нормировать часы общения в течение своего рабочего дня. До обеда – никаких звонков и встреч. Тем более – никаких звонков из серии «давайте созвонимся, познакомимся, и я вам расскажу о проекте». Если человек не в состоянии изложить краткое содержание предлагаемого проекта в виде полстраницы связного текста, велик шанс, что и в устной форме он этого сделать не сможет. Но только устная форма займет два часа моего рабочего времени, а полстраницы текста я могу прочитать за пять минут.

В общем, сценаристу приходится самому защищать свое рабочее время, когда он, как и полагается, сидит и пишет. Или думает, а потом пишет. Или, на худой конец, просто думает.

Но есть нюанс. Дело в том, что разговоры – это тоже работа. Без них, в конечном счете, ничего не получится – ни написать сценарий, ни продать его, ни запустить в производство. Львиная доля того, чем профессионально занимается сценарист, – это переговоры. И от того, насколько хорошо он их ведет, часто зависит результат его работы.

Что нужно для того, чтобы вести переговоры хорошо? Во-первых, все-таки режим (не надо вести их круглосуточно, это никому не под силу). Во-вторых – сильная позиция (то есть – написанный хороший сценарий, хотя бы один). В-третьих – умение слушать и слышать собеседника...

...А в-четвертых – четкое понимание того, что вот сейчас мы не просираем бездарно те два часа, в которые могли бы сидеть, думать и писать, а работаем. Вдумчиво, интенсивно и организованно. И, что самое главное, - с обеих сторон переговорного стола или экрана в Zoom.

#коммуникация #карантин #распорядок #самоорганизация

Про фидбэк

Одно из регулярных мероприятий, которые Эстонская гильдия сценаристов проводит для своих членов, нравится мне так, что я решила написать о нем сюда. Называется оно «рабочая мини-комната».

Расписание «рабочих мини-комнат» составляется на несколько месяцев вперед; проводятся они раз в месяц. Для каждой «мини-комнаты» объявляется узкая тема – например, «диалоги», «создание образа героя», «экшн-сцена». Желающие проработать какую-нибудь из этих тем записываются (не больше 6-8 человек на «мини-комнату»), в назначенный день собираются вместе и несколько часов делают сценарные упражнения. То есть – пишут, читают и комментируют друг друга. Раньше это были встречи в оффлайне; сейчас, по понятным причинам, они переехали в онлайн.

Когда я узнала о существовании этих «мини-комнат», я подумала: было бы круто проводить их на базе Российской гильдии сценаристов или даже Сценарного цеха в фейсбуке. Но потом подумала еще и поняла, что ничего не выйдет. И вот почему.

У каждой такой «мини-комнаты» есть куратор (он же ведущий, модератор или даже, прости господи, преподаватель). Он не является ни приглашенной звездой, ни великим сценарным гуру, ни хотя бы голливудским сценаристом. Он такой же член гильдии, как все остальные. Чаще всего он еще и самоназначенный: тот член гильдии, которому интересно проработать какой-нибудь аспект сценарного мастерства, просто заявляет тему, назначает день и собирает группу таких же интересующихся.

Теперь представим, что я набралась смелости, нарыла сценарных упражнений из разных учебников и написала в каком-нибудь профессиональном сценарном сообществе: записывайтесь в группу, такого-то числа будем отрабатывать «скримеры» для хоррора.

Могу поспорить, что первые десять комментариев к такому объявлению будут содержать, мягко говоря, сомнения в том, что действующие сценаристы могли бы хоть чему-нибудь научиться – в этом формате и (особенно!) у меня. Причем даже если бы на моем месте был гораздо более опытный и маститый сценарист, эти сомнения никуда бы не делись. Грубо говоря, формулируются они так: «Да кто такой этот Вася Пупкин, и что он такого великого написал, что теперь я должен у него учиться?»

Но дело в том, что это совершенно не важно. Вася Пупкин может хоть год назад окончить киношколу и иметь минимальный опыт работы в индустрии. Важно, что ему не лень взять на себя обязанности модератора и ведущего «рабочей мини-комнаты» - то есть найти упражнения, назначить день и время, собрать коллег, раздать им упражнения и модерировать последующее обсуждение. Модерировать такое обсуждение необходимо, иначе собравшиеся творческие единицы пересрутся в первые пять минут.

То, что получают участники такой «мини-комнаты», - не экспертиза лучшего профессионала в отрасли и не секретные приемы высшей сценаристики, о которых еще не написали ни в одном учебнике. А нечто гораздо более важное: вдумчивый фидбэк от своих коллег.

Только фидбэк помогает развиваться и писать лучше. Чем он более вдумчивый, подробный и профессиональный, тем больше помогает. Но, парадоксальным образом, после выпуска из киношколы сценаристы практически не получают фидбэка - ни от кого, кроме заказчиков. Но от заказчиков тоже чаще всего прилетает не фидбэк (то есть анализ того, что получилось, что не получилось, и предложения по исправлению), а отзывы в духе «понравилось», «не понравилось» и «вы называете вот это сценарием?».

Помогают ли такие отзывы кому-нибудь писать лучше? Как вам сказать…

Когда я работала редактором отдела в журнале, замглавреда имел обыкновение прийти ко мне в кабинет после сдачи текста, печально вздохнуть и сказать: «Ну, этот текст надо переписать». После чего замглавреда разворачивался и уходил. Совсем.

В условиях реальной работы фидбэк от заказчика чаще всего выглядит именно так. У вас покупают продукт – по возможности, готовый. Ни у кого нет ни сил, ни времени разбирать с вами этот продукт, комментировать его и думать, что и как можно было бы сделать лучше. Заказчик уж точно не нанимался этого делать – ему платят деньги совсем за другое...

...Но вам-то фидбэк все равно нужен. Поэтому я обычно бросалась догонять замглавреда, вцеплялась в него в коридоре, вела обратно и не отпускала, пока он не отвечал на все мои вопросы вида: «Вот этот абзац переписать? Да? А как? А вот этот? Нет? А почему? А вот этот?»

Не то чтобы наш замглавреда был гением журналистики и обладателем Пулитцеровской премии. Но он был профессионалом – и его подробный анализ сданного текста, за который никто ему не платил и который я вытягивала из него клещами, постепенно научил меня писать и редактировать гораздо лучше. Потому что, будем честны, работать редактором меня никто никогда не учил – все просто говорили «прекрасный текст» или «невозможно читать». И все.

И вот я думаю: что все-таки мешает сценаристам организовать себе фидбэк от своих коллег – вот хотя бы по принципу эстонских «рабочих мини-комнат»? Судя по Эстонской гильдии, ничего. Кроме, может быть, снобизма – но о нем в следующих постах.

#гильдия #образование #самоорганизация